Станет ли прецедент об изъятии единственного жилья должника правилом или нет?

В 2021 году Верховный суд разъяснил, каким образом можно изымать единственное жилье у должника по делу № А73-12816/2019, что всколыхнуло юридическое сообщество и простых россиян. Разбираемся, единоразовая ли это ситуация или всем, у кого есть долги, можно начинать волноваться.

В статье 446 Гражданско-процессуального кодекса указан перечень имущества, которое нельзя изымать у должников. К примеру, запрещается забирать автомобиль у инвалида, который не сможет без него передвигаться, или единственное пригодное для должника и его семьи жилье. 

Аргументация логична: нельзя лишать даже попавших по своей вине в тяжелую ситуацию людей того, что «необходимо для их нормального существования».

Но в прошлом году Арбитражный суд Хабаровского края вынес решение, которое сильно пошатнуло веру в это гуманистическое утверждение. Речь идет о деле № А73-12816/2019.

Короткая предыстория

У индивидуального предпринимателя образовался долг перед банком в размере 34,68 млн рублей. Причина – поручительство по банковскому кредиту за компанию, в которой этот же бизнесмен владел 50% акций. 

Когда дело дошло до суда, предприниматель попытался спасти свой дом площадью более 360 квадратных метров, обосновав это тем, что данная недвижимость – его единственное жилье.

Представители местных судов проанализировали все факты и обнаружили, что дом был построен еще в 2012 году, но право собственности и прописку текущий владелец оформил на него ровно через два дня после того, как его признали банкротом. 

Соответственно, он явно «злоупотребляет правами и пытается искусственно наделить дом и участок имущественным иммунитетом». 

Местный суд счел это попыткой злоупотребления, и дело ушло в кассационный суд. Кассация решила, что особняк теперь – единственное жилье и продавать его нельзя. Кредиторы подали жалобу в Верховный суд РФ и летом этого года получили ответ – продавать можно, но есть нюансы. Нужно качественнее подойти к оценке обстоятельств, понять, были ли злоупотребления и так далее.

Правда, в любом случае финансовый управляющий должен провести определенную процедуру, в итоге которой вместо «роскошного» жилья нужно предоставить должнику более скромное, а сам особняк – реализовать (если в этом вообще есть смысл, учитывая размер долга). 

Дело было отправлено на пересмотр, но общий вектор был воспринят общественностью в явно негативном ключе. Немалую роль в этом сыграли и СМИ, которые подхватили историю и стали дополнять ее своими домыслами: мол, теперь у всех должников будут забирать «лишние» квадраты, пора готовиться к этому. 

Но так ли это? 

Что такое «роскошное жилье» в контексте взыскания долгов? 

На данный момент нет никакого юридического определения этого термина, но это еще не все. Нет механизма, который позволяет понятно действовать в разных ситуациях. Это вызывает огромное количество вопросов: 

• что такое «роскошное жилье»? 
• Каким образом его можно изымать? 
• Кто это делает – кредитор? Но он является заинтересованной стороной, а как быть с правами должника, кто их обеспечит?
• Что делать, если в квартире прописана семья должника и если в ней есть несовершеннолетние дети?
• Если их нужно переселить перед продажей, то за чей счет банкет, какой фонд это обеспечит? 
• Что делать, если «роскошное жилье» должника при продаже незначительно превысит сумму долга и на разницу купить другое жилье просто невозможно? 

Это далеко не полный перечень проблем, которые возникают в ситуации с единственным жильем заемщика, попавшего в трудную ситуацию. 

Нет ответов, нет судебной практики, есть только вышеуказанное дело, которое, отмечу, опять ушло на пересмотр. И, опять же, эта ситуация имеет некоторые «крайние» значения: 

• должник допустил несколько юридических ошибок, о которых я писала выше. Например, стал оформлять дом и перепрописался в него уже после того, как получил статус банкрота.
• Его вопрос проблемный сам по себе – долг в сумме более 34,5 миллиона рублей образовался вследствие его поручительства по кредиту фирмы, в которой у него была доля акций.

Ну а большинство людей, проходящих по процедуре банкротства, имеют долги на сумму не более полутора миллионов рублей, и долги эти редко связаны с бизнесом. Эти ситуации несоизмеримы.

Опять же, важное значение имеет контекст ситуации по самой недвижимости.

Могут ли приставы продать «лишние» квадратные метры в единственном жилье должника? 

Для понимания ситуации разберем гипотетический сценарий, приближенный к реальности среднего россиянина, а не владельца загородного особняка на десятки комнат.

У семьи из двух человек, живущих в столице, есть единственная трехкомнатная квартира на 50 квадратных метров. В той же Москве существует некая региональная учетная норма — на одного человека достаточно 10 «квадратов». А в этом примере мы имеем 50 метров в наличии против, условно, 20, которые нужны по закону. Тридцать «лишних». 

У этой же семьи есть долги на сумму, например, в 1,5 миллиона рублей, и начата процедура взыскания этих долгов. Что будет с жильем? 

Два варианта развития событий: 

• единственное жилье куплено в ипотеку. В таком случае оно будет реализовано, поскольку такая недвижимость не имеет исполнительского иммунитета по закону.
• Единственное жилье досталось в наследство или было куплено задолго до образования долгов. Юридических обоснований для изъятия «лишних» метров вроде есть, но из последних разъяснений Верховного суда, невозможно сделать вывод, являются ли кв.м. «роскошными» и будет ли такое жилье выставляться на торги.

Так стоит ли переживать простому человеку с долгами? Давайте еще раз коротко оценим ситуацию. На текущий момент:

• нет должным образом оформленной юридической базы, не прописаны критерии «роскошности» жилья, неясно, какая недвижимость может считаться «бюджетной». 
• Нет прописанного механизма реализации жилья исходя из его стоимости и суммы долга.
• Нет понимания того, как действовать в ситуации, когда в единственном «роскошном» жилье прописаны несовершеннолетние дети.
• Неясно, как покупать жилье для должника «на замену» изъятого единственного и кто за это отвечает и обеспечивает процесс. 

Пока на все эти вопросы не будет дано четкого разъяснения Минюста и других профильных структур – волноваться не нужно, как бы ни накручивали ситуацию СМИ, привыкшие зарабатывать на хайпе и кликбейте. 

Спонтанного «бума» подобных дел с большой долей вероятности не ожидается: это чревато массовыми злоупотреблениями со стороны кредиторов. 

Что, в свою очередь, непременно всколыхнет рынок и банкротства, и кредитования, вызывая серьезный кризис. Государству это невыгодно даже с политической точки зрения, не говоря уже о социальной. И даже в том случае, если будут приниматься существенные изменения, законодатель примет во внимание все факторы.

Но это не отменяет того, что в скором времени, через 1,5-2 года мы можем увидеть четко прописанный юридический механизм: в каких случаях можно отнимать жилье, а в каких – нет.

Дополнительно:

Какие еще дела с единственным жильем активно обсуждаются в юридическом сообществе?

№ А71-16753/2017, банкротство Д. Стружкина, где кредиторы пытались предоставить должнику жилье в 19 кв.м. взамен имеющегося у него жилья в 40 кв.м. Тогда Верховный суд пояснил, что «имеющуюся у должника квартиру площадью 40 кв.м. нельзя признать «роскошным жильем», превышающим разумную потребность в жилище».

Смысл определения сводился к тому, что суды нижестоящих инстанций фактически лишили гражданина частной собственности, на которую не может быть обращено взыскание, против его воли и должнику было навязано право собственности на иное имущество, в приобретении которого он заинтересованность не выражал. И это несмотря на то, что должник предпринимал действия по переводу спорной квартиры в нежилой фонд для использования помещения в коммерческих целях, что Верховный суд вообще не принял во внимание;

№ А60-56649/2017, банкротство А. Поторочина, у которого в собственности была пятикомнатная двухуровневая квартира площадью 147 кв.м., где должник проживал один. Жилье было признано «роскошным», продано с торгов в июле этого года (отсюда и новая волна заголовков о том, что должников будут лишать единственного жилья), а взамен предоставлена квартира в размере 31 кв. м. 

Должник вовремя не обжаловал акт, который вступил в силу.

Вероятно, при наличии хороших специалистов и своевременного обжалования, владелец остался при своем «роскошном» жилье. Это дело – единственный прецедент, где дошло до реализации квартиры, которую, к слову, должник пытался подарить своей матери, но сделка была отменена конкурсным управляющим. Стоит ли паниковать из-за одного такого прецедента? Думаю, что нет.