Новые тенденции внебанкротной субсидиарки с учетом Постановления КС РФ от 07.02.2023 №6-П

Приведенное в Постановлении Конституционного Суда РФ от 07.02.2023 №6-П толкование норм Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» и Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» является реакцией на распространенную ситуацию, когда при наличии долгов перед кредиторами и не имея имущества для их погашения, юридическое лицо исключается из ЕГРЮЛ по упрощенной административной процедуре вследствие неисполнения обязанности по сдаче бухгалтерской (налоговой) отчетности и прекращения активной деятельности. Подробнее о Постановлении КС РФ от 07.02.2023 №6-П – в статье управляющего партнера юридической компании ЮКО Юлии Ивановой.

Зачастую, предпринимательская деятельность группы компаний строится на таком «очищении» от долгов, когда создается ряд «технических», чисто операционных организаций, которые становятся центрами генерирования долгов с последующим прекращением активной деятельности и исключением из ЕГРЮЛ.

В случае исключения из ЕГРЮЛ суды исходили из того, что необходимым условием привлечения руководителей, мажоритарных участников и иных лиц, определявших деятельность юридического лица, к субсидиарной ответственности является наличие вины в форме умысла или грубой неосторожности, непосредственно и с неизбежностью повлекшие невозможность погашения долгов.

При этом само по себе исключение из ЕГРЮЛ при пассивном поведении контролирующих должника лиц (несдача отчетности, невнесение дополнительных взносов с целью увеличения имущества должника, неосуществление предусмотренных законом мероприятий по ликвидации должника) не рассматривались как непосредственная причина неисполнения обязательств. Предъявляя к контролирующему должнику исковые требования, кредитор должен был представить доказательства недобросовестного поведения, которое стало необходимой и достаточной причиной невозможности погашения долга (Определение Верховного Суда РФ от 06.03.2023 №304-ЭС21-18637, Определение Верховного Суда РФ от 30.01.2023 №307-ЭС22-18671, Определение Верховного Суда РФ от 25.08.2020 №307-ЭС20-180, Определение Верховного Суда РФ от 30.01.2020 №306-ЭС19-18285). Отсутствие доступа к полному объему информации о всей деятельности юридического лица и принятых контролирующим лицом решениях объективно создавало затруднения кредитору доказать указанные обстоятельства.

Рассматриваемое Постановление Конституционного Суда РФ наметило следующие пути для облегчения кредиторам возможности привлечения к субсидиарной ответственности контролировавших должника лиц. Во-первых, установление повышенного стандарта добросовестности для контролирующих лиц:

- проявление большей осмотрительности и разумности;

- учет в принятии решений интересов всех групп лиц, находящихся в правоотношениях с организацией;

- принятие всех предусмотренных законодательством мер для удовлетворения требований к организации с учетом установленных законом приоритетов.

Несоблюдение данного стандарта презюмирует вину контролирующего лица в наступившей невозможности исполнения обязательств хозяйственного общества перед кредиторами.

Во-вторых, сбор и сохранение полной и достоверной информации о хозяйственной деятельности, ее последующее раскрытие для установления причины непогашения долгов при предъявлении в судебном порядке требований о возмещении причиненного вреда являются необходимой составной частью повышенного стандарта добросовестного поведения. Несоблюдение данной обязанности влечет перенесение обязанности доказывания отсутствия вины и причинно-следственной связи на контролирующего лица. Такое толкование коренным образом изменяет распределение обязанности доказывания и облегчает кредитору достижение цели возмещения вреда. Установление судом факта неисполнения данной обязанности должно рассматриваться как недобросовестное поведение, повлекшее невозможность погашения долгов.

Необходимо отметить сближение с нормами Закона о банкротстве, устанавливающими презумпцию невозможности погашения обязательств по вине контролирующего лица в случае необеспечения сохранности, достоверности и передачи документов (подпункты 2 и 4 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

В-третьих, исключение из ЕГРЮЛ юридического лица как недействующего при бездействии контролирующих лиц, предполагает, что именно такое бездействие повлекло невозможность исполнения обязательств перед кредиторами. Такое бездействие может быть выражено в уклонении от совершения необходимых действий по воспрепятствованию исключения из ЕГРЮЛ в упрощенном порядке, неосуществлении процедур добровольной ликвидации, неподаче заявления о признании общества банкротом (статья 9 Закона о банкротстве), неучастии в финансировании расходов на проведение процедуры банкротства.

Резюмируя, можно сделать вывод о том, что пассивное поведение контролирующего лица, не соответствующее требованию учета интересов кредиторов и не позволяющее установить истинные причины невозможности удовлетворить их требования до исключения из ЕГРЮЛ, влечет предположение о наличии вины в непогашении долгов и необходимой причинной связи между исключением из ЕГРЮЛ и непогашением долгов.

Другим важным моментом, упрощающим привлечение контролирующего лица к субсидиарной ответственности вне дела о банкротстве, является признание Конституционным Судом РФ возможности привлечения контролирующего лица именно к субсидиарной ответственности за непогашение долгов независимо от того, вводилась ли в отношении исключенного из ЕГРЮЛ должника процедура банкротства.

Начавшаяся формироваться после принятия Постановления Конституционного Суда РФ судебная практика свидетельствует, что наметились следующие тенденции в рассмотрении споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности за непогашение долгов при исключении организации из ЕГРЮЛ (Определение Верховного Суда РФ от 10.04.2023 №305-ЭС22-16424).

Во-первых, смягчение требований к доказыванию кредитором вины и причинной связи между его бездействием и невозможностью погашения долгов. Пассивное поведение контролирующего лица в виде непринятия мер по предотвращению исключения из ЕГРЮЛ должника, необеспечение сохранности необходимой документации и нераскрытие причин непогашения долгов признаются нарушением стандарта добросовестного поведения, намеренным пренебрежением своими обязанностями, влекущими невозможность удовлетворения требования.

Во-вторых, распространение рассматриваемых позиций Конституционного Суда РФ на все ситуации, когда имело место исключение должника из ЕГРЮЛ как недействующего при наличии непогашенных требований кредиторов, независимо от того возбуждалось ли вообще в отношении такого должника дело о банкротстве.

Последнее свидетельствует о наметившейся тенденции применения норм Главы III.2 Закона о банкротстве при рассмотрении вопроса о субсидиарной ответственности контролирующих лиц вне рамок дела о банкротстве.

Фото из личного архива Юлии Ивановой