Не закрыла гештальт: что скрывает психолог Татьяна Саморукова-Затучная — большое расследование портала «РусБанкрот»

Поэтому, когда в конце июля 2025 года в сеть утекло видео, на котором известная гештальт-терапевт и основатель «Международного Университета Психологии и Психотерапии» Татьяна Саморукова-Затучная агрессивно хватает и дважды ударяет собственного маленького сына, эффект оказался взрывным.

На записи — короткая, но жесткая сцена: женщина, позиционирующая себя как опытный специалист с тридцатилетним стажем, бросает ребенка в коляску и бьет его, один раз — по лицу. В соцсетях кадры разлетелись с невероятной скоростью. Одни требовали лишить Саморукову права работать с людьми, другие пытались оправдать ее как уставшую мать, сорвавшуюся в стрессовой ситуации.

История приобрела оттенок фарса, когда сама Татьяна попыталась публично объясниться. В пространном обращении, полном слов о любви к сыну, об ответственности и о непреднамеренной эмоциональной реакции», она позиционировала произошедшее как урок для всех родителей. Но при этом тон ее послания больше походил на попытку контролировать восприятие аудитории, чем на признание ошибки.

И если бы все ограничивалось одним инцидентом — возможно, его быстро забыли бы. Но в прошлом Саморуковой-Затучной уже был зафиксирован другой публичный взрыв агрессии — на этот раз в адрес сотрудницы московского отеля. Добавьте сюда противоречивые факты о ее образовании, странности в организации ее «университета», и вы получите историю, которая куда сложнее, чем кажется на первый взгляд.

Это расследование — о том, как громкое имя в психологической среде может уживаться с сомнительными методами, непрозрачной профессиональной биографией и дорогими услугами. О том, что стоит за громким названием «Международный университет» с уставным капиталом в 10 тысяч рублей. И о том, какие риски несет клиент, когда доверяет свое состояние специалисту, чьи собственные эмоции не всегда поддаются контролю.

Видео, которое все изменило

В конце июля 2025 года обычная прогулка матери с ребенком обернулась скандалом федерального масштаба. На одной из улиц Красногорска камера очевидца зафиксировала момент, который навсегда изменил репутацию известного психолога.

На записи — женщина в сером, на руках у нее маленький мальчик. Она резко усаживает ребенка в коляску, словно бросая, а затем дважды бьет — сначала по телу, а потом — по лицу.

«Тварь! Просто тварь!», — кричит женщина своему ребенку в момент удара.

Видео длится всего несколько секунд, но этого оказалось достаточно, чтобы запустить лавину публичного осуждения. Первые публикации появились в локальных группах родителей, затем ролик подхватили федеральные СМИ, и вскоре он оказался в новостных лентах практически всех крупных изданий.

Осторожно, в видео присутствует нецензурная лексика!

Ссылка: https://vk.com/clip-228360395_456337845

Ключевая фигура — Татьяна Саморукова-Затучная. Практикующий психолог, гештальт-терапевт, автор курсов, спикер крупных мероприятий и глава организации с громким названием «Международный Университет Психологии и Психотерапии». Женщина, которая годами учила других бережно общаться с близкими и осознавать свои эмоциональные реакции.

После скандала Татьяна попыталась взять ситуацию под контроль. 1 августа в официальной группе своего «университета» она опубликовала пост, состоящий из текстового и видео-обращения.

На момент публикации резонанс уже вышел за рамки социальных сетей: прокуратура Московской области и Главное следственное управление Следственного комитета РФ по Московской области начали проверки по факту инцидента. На этом фоне попытка быстрого и многоканального ответа выглядела как обязательный шаг — но не все его элементы оказались равнозначно убедительными.

На видео Татьяна рассказывает о том самом злополучном дне. Тон повествования — жесткий, будто чеканный. На ее лице, как бы странно это ни было, красуется чуть заметная полуулыбка. Ключевая часть ее монолога звучит так:

«Я гуляла со своим младшим сыном неподалеку от дома. Внезапно он вырвался из коляски и стал бежать в сторону машин. Такого страха, как тогда, я не испытывала, пожалуй, никогда в своей жизни. Я побежала за ребенком, бежала одна, абсолютно одна. Ну я, конечно, поймала его. Люди, человек 15-20, которые были вокруг, ни один не остановил его. Ни один… Да, я очень испугалась. Безусловно, излишняя эмоциональность — это не то, что красит людей, в том числе и меня. Стресс — это не то, что возможно регулировать. Я обычный человек. Единственное, на чем я была сосредоточена, это защитить своего сына. На данный момент мы с мужем полностью открыты для общения и с преподавателями, и с любыми госорганами, и с любыми психологами. Мне очень жаль, что многие подумали, что я что-то сделала злоумышленно для своего ребенка. Я уверена, эта ситуация — отличный урок для всех тех, кто ищет отличного общения со своими детьми. Совсем не регулировать и совсем не воспитывать — плохо. Воспитывать — тоже плохо».

Осторожно, в видео присутствует нецензурная лексика!

Ссылка: https://t.me/psy_univer/2816

В этом фрагменте — ставка на страх, на ощущение одиночества и на коллективную «вину» свидетелей: формула «я одна — вокруг много людей, никто не помог» служит способом частично переложить ответственность на окружение. Однако Татьяна, как специалист с огромным стажем, должна осознавать, что ответственность за безопасность собственного ребенка лежит исключительно на плечах родителей, а не на случайных прохожих, которые могли даже не обратить внимание на то, что происходит что-то страшное.

Публично выраженное сожаление — «Мне очень жаль, что многие подумали, что я что-то сделала злоумышленно для своего ребенка» — звучит скорее как реакция на мнение аудитории, чем как прямое признание собственной вины.

В прикрепленном к тому же посту текстовом обращении акценты смещены. Там считывается совершенно другая тональность:

«Прежде всего, я люблю своего сына всем сердцем. Каждая минута материнства для меня — это огромная ответственность и источник радости. <…> Он неожиданно вырвался из коляски и бросился к дороге — в доли секунды я испытала огромный страх <…> Я действовала молниеносно и инстинктивно: моя главная цель в тот момент — защитить его от реальной опасности. <…> Для меня важно, чтобы вы знали: никакого умысла причинения боли не было. Мой профессиональный опыт — более тридцати лет <…> Мы с мужем полностью сотрудничаем со всеми проверками <…> Я готова дать любые необходимые пояснения <…>»

Мягкие утверждения о любви (которые, кстати, отсутствовали в видео-обращении) и ответственности, подчеркивание профессионального статуса, демонстрация готовности сотрудничать с органами и экспертами. Такой ход типичен для антикризисных коммуникаций — эмоция смягчается доверительной подачей.

При внимательном чтении обнаруживаются явные противоречия и коммуникативные приемы, которые говорят не столько об искреннем раскаянии, сколько о попытке управлять восприятием:

• Смещение ответственности. В видео подчеркивается, что окружающие люди не остановили ребенка — это не констатация факта, а риторика, уменьшающая личную вину.

• Апелляция к инстинкту. И видео, и текст говорят о «страхе» и «инстинктивной реакции», что призвано легитимизировать физическую реакцию.

• Профессиональный щит. Текст ссылается на 30-летний опыт — аргумент, который должен показать: специалист со столь внушительным стажем в психологии не может быть плохим родителем.

• Эвфемизация. Фраза «никакого умысла причинения боли не было» минимизируют факт причинения боли.

• Перевод темы в абстрактную плоскость. Идея «урока для всех» смещает внимание с конкретного инцидента на общую дискуссию о воспитании.

Психологи, комментировавшие ситуацию, отмечали: в подобных случаях специалист с ее опытом должен в первую очередь показать личную ответственность, а не объяснять происшествие исключительно внешними обстоятельствами.

С этого момента история перестала быть просто очередным интернет-скандалом. Она превратилась в вопрос о том, насколько человек, сам нуждающийся в контроле над эмоциями, может обучать других и работать с их психикой.

Агрессия в прошлом: случай в отеле

Ситуация с ребенком стала не первым актом публичной агрессии Татьяны, попавшим на видео. Весной 2024 года в биографии именитого гештальт-терапевта появился эпизод, который теперь выглядит как тревожный предвестник грядущего скандала.

Осторожно, в видео присутствует нецензурная лексика!

Ссылка: https://vk.com/video-112510789_456338995

Татьяна на протяжении шести лет являлась постояльцем отеля в центре Москвы. Женщина попросила сотрудников провести уборку ее номера. Однако, узнав, что номер ее супруга оставили без уборки, Татьяна моментально вышла из себя.

Женщина спустилась в холл отеля и устроила скандал. Сцена быстро вышла за рамки обычной словесной перепалки: гештальт-терапевт кричала, унижала работницу, употребляла нецензурную лексику, несколько раз ударила оппонентку и угрожала убийством.

На попытку сотрудницы объяснить ситуацию и напомнить о том, что Татьяна попросила провести уборку лишь в ее номере, психолог схватила переносной кассовый аппарат и бросила им в девушку. Ниже приведен фрагмент диалога:

«—Заткнись! Заткнись! Заткнись, с**а а***вшая! Заткнись! Значит уберите эту овцу! <…> Молодец, бойся меня и рот закрой! — Татьяна.

—Я такой же человек, как и вы, — сотрудница отеля.

—Ты не такой же сильно! Ты слишком не такой же! <…> Я просто ее убью сейчас!»

В публичном доступе нет официальных документов о привлечении к ответственности по этому эпизоду, несмотря на то, что гештальт-терапевт буквально применила по отношении к сотруднице физическое насилие и угрожала девушке убийством.

Закономерно возникает вопрос о профессиональной пригодности человека, который позиционирует себя как психолога и наставника, но в реальной жизни позволяет себе унижать, оскорблять и бить других людей. Случай в отеле остается важной составляющей общего портрета — не просто «штрихом», а тревожным индикатором: поведение, приведшее к физическому и психологическому давлению на другого человека, позже повторилось в новом, еще более болезненном контексте.

Образование и профессиональная квалификация

Информация о профессиональном пути Татьяны Саморуковой-Затучной вызывает немало вопросов. Согласно публичным данным с сайта b17.ru, в 2003 году она получила диплом Московской гуманитарно-социальной академии по специальности «Психология» с квалификацией «Психолог. Преподаватель психологии». В том же году академия была переименована в Московский гуманитарный университет. При этом в открытом доступе отсутствуют подтверждения ее диплома: списки выпускников университет не публикует, а сама Татьяна в социальных сетях информации о высшем образовании не размещает.

В 2010 и 2012 годах Татьяна получила сертификаты от Московского Гештальт Института по направлениям «Теория и практика гештальт-терапии» и «Совершенствование в гештальт-терапии». Этими документами, в отличии от диплома о высшем образовании, Татьяна с радостью поделилась на сайте b17.ru.

Однако важно отметить, что согласно Приказу Министерства Труда и социальной защиты Российской Федерации от 14 сентября 2022 года N 537н, об утверждении профессионального стандарта «Психолог-консультант», психологу-консультанту рекомендуется проходить дополнительное профессиональное образование по программам повышения квалификации не реже одного раза в три года. В публичном доступе у Татьяны указаны только сертификаты 2010-х и 2012-х годов, что вызывает вопросы о соблюдении современных требований к регулярному повышению квалификации.

Интересный момент: членство Татьяны в Московском гештальт-институте было приостановлено еще в феврале 2023 года из-за нарушения этических норм сообщества, задолго до публичных скандалов с ее участием. На данный момент найти ее имя на сайте организации не представляется возможным, хотя ранее она проводила супервизии в Московском гештальт-институте и участвовала в образовательных программах.

Эти факты заставляют задуматься: за многолетним опытом и громким имиджем Татьяны скрывается немало вопросов о ее профессиональной подготовке и соблюдении стандартов психологической практики.

Цена консультации и целевая аудитория

Татьяна Саморукова-Затучная устанавливает стоимость личной консультации на уровне 18 000 рублей за час, что также известно из открытых данных на портале b17.ru. Для рынка психологических услуг в Москве это крайне высокая ставка, особенно если учесть, что ее диплом о высшем образовании не подтвержден в открытых источниках, а членство в профессиональных сообществах было приостановлено.

Сравнение с рыночными ставками показывает разрыв:

• Психологи с опытом работы от 5 до 10 лет в среднем берут около 3000–7 000 рублей за сеанс.

• Специалисты с более чем 10-летним стажем, работающие в престижных клиниках или имеющие дополнительные специализации, оценивают свои услуги примерно в 8000–10 000 рублей за час.

• В контексте этого, 18 000 рублей за консультацию выглядит как значительное завышение стоимости и вызывает вопросы о соотношении цены и реальной квалификации специалиста.

Высокая стоимость услуг может создавать впечатление элитарности и эксклюзивности, однако для клиентов это одновременно и сигнал к осторожности. Психологические консультации — сфера, где доверие к специалисту критично, и высокая цена не всегда гарантирует компетентность или этичность поведения.

Риски для клиентов при работе с таким психологом очевидны:

1. Отсутствие прозрачной информации о квалификации. Неопубликованные дипломы, ограниченные сведения о повышении квалификации и приостановленное членство в профессиональном сообществе затрудняют проверку компетентности.

1. Потенциальная манипуляция и влияние на эмоциональное состояние клиента. Высокая стоимость услуг, сопровождаемая недостаточной прозрачностью, может создавать психологическую зависимость или усиливать уязвимость, особенно если клиент ищет помощь в критических жизненных ситуациях.

1. Этические риски. Примеры агрессии и нарушение этических норм в профессиональной среде создают сомнения в соблюдении психологических стандартов при работе с клиентами.

Важно понимать, что психолог — это не только профессия, но и ответственность. Каждый сеанс, особенно платный, должен обеспечивать клиенту безопасность, доверие и профессиональную компетентность. Когда стоимость услуги высока, а прозрачность квалификации оставляет вопросы, потенциальный клиент сталкивается с двойным риском: финансовым и эмоциональным.

Таким образом, обращение к специалисту с сомнительной этикой и завышенной ценой может не только не принести пользы, но и ухудшить эмоциональное состояние клиента. Это особенно тревожно в случае психолога, который публично демонстрировал агрессию и нарушение профессиональных норм — ведь доверие, на котором строится терапевтический процесс, оказывается под угрозой.

Молчание и отсутствие комментариев

Мы неоднократно пытались связаться с Татьяной Саморуковой-Затучной по официальным контактам, указанным на странице ее «университета» в «ВКонтакте». Однако сообщения остались проигнорированы.

Отсутствие комментариев может объясняться разными причинами. Во-первых, это может быть PR-стратегия, направленная на снижение внимания к делу: молчание часто используется, чтобы не провоцировать дополнительный резонанс в медиа. Во-вторых, Татьяна могла ограничить общение по соображениям правовой безопасности: после того, как прокуратура Московской области и ГСУ СК РФ по Московской области начали проверку инцидента, любое заявление в публичной сфере могло быть использовано против нее.

Так или иначе, отсутствие прямых комментариев оставляет пространство для домыслов и критических оценок. В условиях высокой публичной напряженности и открытых вопросов о профессиональной квалификации психолога, молчание усиливает ощущение непрозрачности и недоверия.

Гештальт-терапия под критикой

Гештальт-терапия — один из направлений психологической практики, появившийся в середине XX века. Основная идея метода заключается в том, что человек может обрести целостность и внутреннее равновесие через осознание своих эмоций, переживаний и потребностей в текущий момент. В ходе сеансов терапевт помогает клиенту «замечать» свои реакции и учиться справляться с внутренними конфликтами, не подавляя чувства, а исследуя их.

Однако метод вызывает споры в научном сообществе. Основные претензии к гештальт-терапии заключаются в следующем:

• Недостаток эмпирических доказательств. Систематические исследования эффективности метода ограничены, а результаты часто остаются субъективными.

• Высокая зависимость от личности терапевта. Успех терапии сильно связан с профессиональными и личными качествами психолога, что делает метод уязвимым к манипуляциям.

• Отсутствие четкой стандартизации. В отличие от когнитивно-поведенческой терапии или психоанализа, гештальт-подход не всегда имеет фиксированные протоколы работы, что затрудняет контроль качества.

В свете этих особенностей особенно тревожно, когда гештальт-подход применяет специалист с публичными случаями агрессии и нарушений этики. Опыт показывает, что психолог с неконтролируемыми вспышками раздражения или склонностью к насилию может навредить клиенту, усилив стресс и эмоциональную травму вместо того, чтобы помочь.

В случае Татьяны Саморуковой-Затучной эта проблема выглядит особенно острой: сочетание высокой стоимости услуг, сомнительных подтверждений квалификации и истории публичных вспышек агрессии создает потенциально опасную ситуацию для доверчивых клиентов. Метод, который сам по себе требует тонкого понимания эмоций и психологической стабильности терапевта, в таких руках превращается в рискованный инструмент.

«Международный университет» — реальность и маркетинг

За годы своей публичной деятельности Татьяна Саморукова-Затучная сумела создать впечатление влиятельного педагога и эксперта с собственным образовательным проектом. Ее детище носит громкое название — «Международный университет психологии и психотерапии». С первого взгляда кажется, что перед нами настоящий вуз с дипломами и программами, соответствующими высоким стандартам. Но стоит заглянуть глубже — и картинка меняется.

По официальным данным, компания Татьяны зарегистрирована как ООО «Международный университет психологии и психотерапии». То есть, по сути, под громким словом «университет» скрывается простая коммерческая организация, без государственной аккредитации, без права присуждать академические степени или медицинские квалификации. И хотя на сайте и в социальных сетях регулярно появляются анонсы лекций, мастер-классов и курсов, а также видео с вручением «дипломов», формально организация остается маленькой фирмой с уставным капиталом всего 10 000 рублей.

Не меньше вопросов вызывает и кадровая ситуация. На публичных порталах для проверки контрагентов Rusprofil и «Чекко» указано, что в организации работает всего один сотрудник, тогда как на сайте университета мы можем найти 10 преподавателей. Что это: попытка скрыться от налогов или желание ввести в заблуждение клиентов «университета»?

Юридический адрес вызывает еще больше подозрений: по нему зарегистрировано около 500 других компаний. Данный факт позволяет предположить, что речь идет о так называемом адресе-«массовке», а не реально действующем офисе.

Особое внимание заслуживают финансовые данные. Согласно информации из открытых источников, выручка ООО за 2023 и 2024 годы составила ноль рублей. Между тем, стоимость образовательных программ, представленных на сайте «учебного заведения», варьируется от 130 000 до 520 000 рублей. Татьяна же, как стало известно после скандала в мае 2024-го года, в течение шести лет проживала в отеле в центре Москвы — образ жизни, требующий значительных расходов. Мы не утверждаем, что средства для такого уровня жизни были добыты нелегальным путем, в обход налогов и государственных пошлин, но расхождение между официальной отчетностью и публичным образом руководителя выглядит странно и настораживающе.

Наконец, отдельный штрих, который усиливает ощущение противоречия: название организации включает слово «психотерапия». В России психотерапевтом может стать только человек с медицинским образованием, которого у Татьяны нет. Для клиента, особенно новичка, название звучит как гарантия квалификации и профессионализма, хотя на деле речь идет о коммерческом курсе, а не о медицинской подготовке.

Итак, перед нами картина контрастов: яркие видео с вручением дипломов, анонсы лекций и мастер-классов в соцсетях — с одной стороны; ООО с минимальным капиталом, формальной выручкой и сомнительными юридическими данными — с другой.

Сочетание этих элементов создает ощущение, что маркетинг и реальность здесь живут в разных мирах. Выводы каждый делает сам, но одно ясно: за громким названием и красивой картинкой скрывается совсем не тот университет, на который могли бы рассчитывать доверчивые клиенты.

Где проходит граница

Собранные факты складываются в тревожную картину: два подтвержденных случая агрессивного поведения, сомнительная прозрачность «Международного университета», упоминание которого вызывает больше вопросов, чем ответов, а также неясности, связанные с профессиональной квалификацией Татьяны. Все это ставит под сомнение надежность и безопасность ее работы с клиентами.

Эта ситуация выходит за рамки частного случая. Она поднимает более широкий вопрос о том, насколько в России контролируется деятельность психологов и специалистов смежных направлений. В условиях, когда система лицензирования и профессионального надзора остается фрагментарной, на рынке психологии появляются фигуры с неочевидным уровнем компетентности.

Для клиентов подобная непрозрачность чревата серьезными последствиями: от эмоциональных травм до финансовых потерь. Для профессионального сообщества — это риск падения доверия к психологам в целом, особенно среди тех, кто и без того скептически относится к психологической помощи. Для самой Татьяны — это потенциальный репутационный кризис, последствия которого могут отразиться не только на ее практике, но и на дальнейшем положении в профессиональной среде.