Профессиональное сообщество выступает против нового законопроекта о банкротстве

На сегодняшний день действующее законодательство о несостоятельности не содержит эффективных и работающих механизмов восстановления бизнеса. По словам собеседника «Русбанкрота» Анны Смирновой, в прошлом году банкротами признали почти 10 000 российских компаний и лишь только в отношении 2% должников были применены процедуры восстановления бизнеса. При этом удовлетворено только 4 % от всех требований кредиторов. Такие показатели говорят о низкой эффективности института банкротства. Действующее законодательство требует серьезных доработок.

Как отмечает Анна Смирнова, среди основных проблем – отсутствие на законодательном и практическом уровнях эффективных реабилитационных процедур восстановления бизнеса, низкая эффективность института банкротства как инструмента удовлетворения требований кредиторов. Например, за 2020 год выполнено не более 4% реестровых требований. Также отсутствует институт обязательного страхования ответственности арбитражных управляющих, но есть соответствующие требования в законе о банкротстве. Помимо этого, низкое вознаграждение арбитражных управляющих при одновременно существенно возросшей административной и затратной нагрузке.

Минэкономразвитием был разработан новый законопроект в части реформирования института банкротства, который по идее должен был решить существующие проблемы. Его намерены принять в последней редакции в осеннюю сессию 2021 года. Но уже сейчас почти все профессиональное сообщество и ряд государственных органов выступают против.

«Ранее данный законопроект в нескольких предыдущих редакциях неоднократно получал отказ в согласовании со стороны Государственно-правового управления Президента Российской Федерации по причине наличия ряда замечаний к документу и необходимости его существенной доработки», – говорит представитель «Деловой России» Анна Смирнова.

«Считаю, что предложенная редакция нуждается в существенной корректировке по причине ее практической неэффективности. Кроме того, практическая неисполнимость ряда положений законопроекта приведет к серьезным негативным последствиям на практике», – подчеркнула Анна.

Эксперт выделяет несколько существенных замечаний:

1. Неоправданно и критично сокращенный переходный период по заключению правового управления. Его недостаточно для появления судебной практики, а потом ее анализа и новых законотворческих процедур для корректировки законопроекта.

2. Не прописан порядок начисления баллов арбитражным управляющим. Авторы законопроекта предлагают ввести рейтинговую систему. Но при этом до конца не ясно, как и за что эти баллы будут получать АУ. Из-за этого появляются противоречия и правовая неопределённость.

3. Нет контроля за участниками дела о банкротстве в вопросе присвоения рейтинга и его оспаривания в досудебном и судебном порядках. Это касается и кредиторов.

4. Теперь мнение кредиторов и ФНС России об уровне профессионализма и отраслевого опыта арбитражных управляющих при выборе их кандидатуры не будет учитываться.

5. Нет точного финансово-экономического обоснования законопроекта, который объективно предусматривает затраты федерального бюджета.

6. Арбитражному управляющему будет запрещено работать, если СРО, в которой он состоял, была исключена из реестра около 2 лет назад. Хотя это нарушение конституционного права на труд.

7. Кредитор не сможет влиять на выбор реабилитационной или ликвидационной направленности вводимой процедуры банкротства. Согласно новому законопроекту это теперь решает арбитражный управляющий и суд.

8. Залоговый кредитор, если не воспользуется правом оставить за собой предмет залога после несостоявшихся повторных торгов, потеряет свои залоговые права.

9. Авторы законопроекта по-прежнему предлагают решить задачу совершенствования реабилитационных процедур в банкротстве путем технического объединения ранее существовавших в законе о банкротстве около 20 лет процедур восстановления платежеспособности (финансовое оздоровление и внешнее управление) в одну процедуру реструктуризации долгов юридического лица. При этом предлагается не менять механизм проведения процедуры.

10. Предлагается создание федерального органа исполнительной власти или передача полномочий существующему государственному органу, уполномоченного Правительством Российской Федерации на проведение проверки бизнеса на наличие признаков преднамеренного и фиктивного банкротства.

11. В статье 29 законопроекта предлагается учредить коллегиальный орган неустановленного правового статуса – «экспертный совет при регулирующем органе» с полномочиями контроля за деятельностью арбитражных управляющих вне процедур банкротства.

По словам Анны Смирновой, указанная мера еще более усилит влияние на арбитражных управляющих со стороны третьих лиц.

12. Возросшая зависимость управляющих от СРО и от коррупционных центров влияния.

«Законопроект не решает поставленную президентом задачу обеспечения независимости арбитражных управляющих, делая их еще более зависимыми от СРО и третьих лиц», – говорит собеседник «Русбанкрота». – Задачи повышения гарантий независимости арбитражных управляющих и исключения возможности установления контроля за процедурой банкротства со стороны недобросовестных лиц авторы законопроекта пытаются решить путем распределения процедур банкротства среди арбитражных управляющих, исходя из количества баллов, которые присваивает каждому управляющему его СРО. Заведомо непрозрачная и спекулятивная процедура выбора кандидатуры арбитражных управляющих обуславливает зависимость последних как от СРО, так и от недобросовестных должников, создавая предпосылки для коррумпирования процедур банкротства».

13. Увеличение затрат при одновременном снижении вознаграждения арбитражных управляющих.

Проектом закона установлена многократно возросшая ресурсная и затратная нагрузка на АУ и конкурсную массу при одновременном фиксированном нерентабельном вознаграждении управляющего.

14. Законопроектом не урегулирована актуальная проблема страхования ответственности арбитражных управляющих.

Как действующее законодательство о банкротстве, так и предлагаемый проект изменений, предусматривают обязанность арбитражного управляющего застраховать свою ответственность. Но страховая компания делать это не обязана, тарифная политика в этой части не утверждена.

Поэтому происходит неоправданное завышение стоимости страхования ответственности арбитражного управляющего, ограниченной 10 млн руб. Уполномоченное лицо может переплачивать от 500 000 до нескольких миллионов рублей в год.

«Существующая модель ответственности арбитражных управляющих позволяет кредиторам злоупотреблять правами и удовлетворять свои требования за счет взыскания убытков с арбитражных управляющих по формальным основаниям, а не за счет конкурсной массы. При этом предлагаемый законопроект лишь упрощает порядок выплат денежных средств из компенсационных фондов, усугубляя существующую проблему», – подытожила Анна Смирнова.

Кроме того, рассматриваемый законопроект устанавливает приоритет арестного залога при распределении денежных средств от реализации конкурсной массы должника. Также он предусматривает критическое уменьшение минимально допустимых членов СРО, что может привести к необоснованному росту количества саморегулируемых организаций, а это может отразиться на их компетентности.